В 1989 году после падения Берлинской стены Россия неожиданно исчезла с политической карты мира. Впрочем, вскоре выяснилось, что страна располагает гигантскими запасами нефти и газа. Россия принялась поставлять их в огромных количествах в Европу, и довольно быстро она вернула себе – ловким маневром, как это порой случается в истории – часть прежнего могущества.

К тому же с учетом резкого роста цен на нефть и газ Россия достигла определенного уровня благосостояния, которое привело к возникновению российского среднего класса западного типа. Эти люди черпают информацию из интернета и самостоятельно мыслят, а потому находят особенно унизительным тот факт, что путинская власть приказывает им держать рот на замке, как при социализме.

Этого оказалось достаточно, чтобы поколебать Владимира Путина, что проявилось в ходе последних думских выборов. Тогда Путин демонстрировал свою убежденность в собственной уникальной и едва ли не божественной миссии - выступать гарантом «стабильности» страны. Этот же феномен привел к подъему среди россиян гордости за свою страну, что позволило президенту Медведеву и главе российского правительства Путину сухо обратить внимание Запада – как в рамках переговоров по системе ПРО, которую НАТО собирается развернуть в Европе, так и в ходе обсуждения санкций против Сирии – на то, что Россия вновь обрела свой прежний великодержавный статус.

Каким же образом Западу следует на это реагировать? Главным образом, принимая новую Россию всерьез. Очертив, в частности, сферу общих – и взаимовыгодных - интересов, с тем чтобы Россия не смогла бы, например, перекрыть Европе газ и нефть, не поставив под удар собственную экономику. Разумеется, это проще сказать, чем сделать: взаимное недоверие остается чрезвычайно сильным.

Тем более что для начала Западу нужно ответить на один важный вопрос: заинтересован ли он в том, чтобы иметь дело с Россией, находящейся в состоянии «революционной весны» с митингами, волнениями и неопределенностью, но и – в перспективе, если все пойдет хорошо - с установлением современной демократии? Или же, наоборот, Западу выгоднее царско-путинская Россия, строгая, упорядоченная и предсказуемая, с которой проще разговаривать – как когда-то было проще договариваться с Мубараком, Бен Али, Каддафи и прочими тиранами, чем с нынешними арабскими «анархистами», к которым непонятно как подступиться?

Мой личный выбор – беспокойная «весна». Риска больше, но и перспективы лучше.