Кратким тезисами резюмированы логические и методологические положения, необходимые для научного рассмотрения специфики народа башкир, как и любого особого народа, и воспроизводства им самого себя как себя, адекватно выражающего действительную общественную природу (сущность) исследуемого (рассматриваемого, описываемого) особого народа, а равно и его специфическое отличие от всех иных особых народов и наций.

Политическое для всякого особого народа — это внешнее или внутреннее?

Обобщая толкование Б. Азнабаевым башкир как народа, в статье "К вопросу о специфике воспроизводства башкирами себя" автором сказано, что согласно толкованию Азнабаева башкиры есть "союз "родов-друзей", форма отношений и связей, связывающих эти "роды-друзья" в "союз друзей" — в особый (обособившийся от других особенный) социум, который и есть этот особый народ".

Но автором же в этой же статье сказано также, что "в различении "друг/враг", "свой/чужой", согласно "классической" статье Карла Шмитта "Понятие политического", как раз и заключается сущность политического — основы и существа политики".

Не следует ли из этого, что политическое внутренне присуще башкирам, как это и утверждает Булат Азнабаев.

Совсем не следует, и вот почему.

Булат прямо говорит и подчёркивает несколько раз, что башкиры отказались "пустить чужих, врага" внутрь себя как народа, как особого социума.

Остракизм, имевший место у башкир вплоть до недавних пор (очень сильные "отголоски" её воспроизводятся до сих пор вообще и в отношении тех, кого они называют типтярами), свидетельствует и доказывает — разделение "друг/враг", "свой/чужих" тождественно разделению "мы/они".

То есть "мы" — это башкиры = народ башкир = особый социум башкир = полития башкир, а "они" — внешние для башкир племена, народы, нации, политические государства.

Так какое это разделение — внутреннее или внешнее для башкир?

Это исключительно и только внешнее разделение на "друзей" и "врагов", вне всякого сомнения. Ибо это разделение и как процесс, и как его результат есть отделение, обособление башкир ("мы") от внешних им ("они").

Говоря иначе, обособление башкир посредством различения "свой/чужой" (родной, присвоенный/чуждый, отчуждённый), не говоря уже о различении "друг/враг", есть граница ("межа") между "мы" (башкиры) и "они". Где они — это все иные, то есть все чужие (отчуждённые и чуждые), в том числе и враги, если от них исходит мнимая или реальная бытийственная угроза "нам".

А внутри "мы" этого разделения нет — оно искореняется посредством остракизма, прежде всего, и всей системы институтов башкир, всей практикой воспроизводства ими самих себя как себя.

Эта цепочка логического вывода мною в статье не приведена, дабы сократить объём текста, максимально приблизив его к тому, чтобы он был обозримым как целое, ибо необходимо было изложить то, что существенно для понимания действительной специфики башкир, а не чьих бы то ни было логических ошибок или упущений.

Но имплицитно (в скрытом виде) в тексте статьи имеется также и вся эта цепочка логического вывода.

Но следует ли из того, что различение "друг/враг", "свой/чужой", "мы/они" совсем не обусловливает имманентности политического социальной природе башкир, будто бы политическое вообще не является тем, что внутренне присуще социальной природе башкир?

Нет, не следует, совсем не следует.

Политическое имманентно социальной природе башкир, но совсем не потому, что оно есть различение "друг/враг", как это обосновывал Карл Шмитт и другие, а потому, что политическое опредмечено в материальной природе башкир.

Политическое опредмечено, объективировано и субъективировано в башкирах, как и во всяком ином особенном человеке экономической общественной формации, будучи вследствие этого опредмечивания неотъемлемым атрибутом, органическим моментом их (башкир) материальной (социальной) природы (сущности).

Пьер Бурдье говорил о вписанности истории соответствующего особого социума не только в "тела" всех органических членов этого особого социума, но и во всё их "социальное" и "физическое" пространство, во всю специфическую констелляцию (Макс Вебер) всех "полей", которые существуют в данном особом социуме, специфически отличая его от всех иных особых социумов.

Вследствие опредмеченности, объективированности и субъективированности политического в башкирах, оно закономерно распредмечивается башкирами всей их жизнью и как их жизнь — во всём процессе воспроизводства ими самих себя, определяя все их отношения и связи не только со всеми внешними, но и между собой, а также и выражаясь посредством этих отношений и связей.

Именно поэтому производственные отношения башкир не даны башкирам непосредственно, то есть в своей действительной форме первичных производственных отношений, но даны они башкирам, как и всем народам и нациям, живущим в условиях экономической общественной формации, в своей превращённой форме — в форме экономических отношений, во-первых.

И эти их экономические отношения в процессе воспроизводства башкирами самих себя, совокупность которых (экономических отношений) и есть реальный (в отличие от действительного) материальный базис их жизни, выражаются во всех институтах башкир и осуществляются посредством всех этих институтов башкир, во-вторых.

Но это уже весьма объёмный предмет, требующий специального исследования и рассмотрения за пределами настоящей статьи.

Первичные производственные отношения и производные от них отношения.

Мною сказано, что "производственные отношения башкир не даны башкирам непосредственно, то есть в своей действительной форме первичных производственных отношений, но даны они башкирам, как и всем народам и нациям, живущим в условиях экономической общественной формации, в своей превращённой форме — в форме экономических отношений".

Значит ли это, что речь идёт об идеальном, коль "даны"?

Нет, совсем не значит. Первичные производственные отношения в условиях экономической общественной формации именно даны общественным индивидам, то есть осуществляются ими и осознаются ими же отнюдь не как первичные производственные отношения, но исключительно и только как производные от них, ибо превращённые посредством политического и идеологического (иллюзорного) формы, а именно формы экономических отношений.

Иными словами, первичные производственные отношения, будучи сущностью, существуют в условиях экономической общественной формации (= в условиях самоотчуждения человека от своей человеческой = родовой, а не видовой, природы, отчуждения своей производительной деятельности, то есть своей жизни, в превращённой форме труда и отчуждения продуктов труда) как экономические отношения, прежде всего.

Первичные производственные отношения существуют, то есть осуществляются, в объективной и субъективной реальности людей экономической общественной формации также и как отношения политические, и отношения институциональные, в том числе юридические отношения - всё это суть производные производственные отношения разных порядков.

Но первой производной от первичных производственных отношений являются отношения классовые, которые суть первичные отношения политические, выражающие разделение общественных индивидов на большие социальные группы, которые социально не равны между собой.

Одна из этих больших социальных групп присваивает (превращает в свою частную собственность) общественную функцию субъекта производственных отношений, превращаясь в господствующий общественный класс, а другие большие социальные группы властно организуются этим господствующим классом в объект производственных отношений, а равно и как объект власти человека над человеком, эксплуатации и угнетения человека человеком.

Производительная деятельность человека как саморазвивающаяся субстанция.

Так вот, эта сущность (производственные отношения во всей их совокупности), которая в действительности и есть сущность человека (тезис 6-ой Маркса о Фейербахе как раз об этом), то есть его действительная человеческая природа, субстантивирована, то есть имеет свою, присущую только ей, субстанцию.

Субстанцией обычно называют "носитель сущности", но по-русски точно и адекватно выразить её словом "несущее".

И что же является субстанцией, то есть тем, что несёт в себе, на себе и собою человеческую природу (сущность человека), которая "не есть абстракт, присущий отдельному индивидууму; в своей действительности она есть ансамбль общественных отношений" (Маркс)?

Производительная деятельность человека = жизнь человека как единичного, особенного и всеобщего (родового) человека зараз (в едино-раздельной целостности человека) в её (этой жизни) осуществлении — вот действительная субстанция природы (сущности) человека. Отсюда и труд — субстанция стоимости и т.д.

Но эта субстанция ведь и материальна, и идеальна зараз, ибо человеческая производительная деятельность, в отличие от производительной деятельности животных, есть деятельность сознательная и универсальная. Человек есть родовое существо — существо сознательное и универсальное, а потому и творящее по меркам любого и всех видов.

Эта субстанция человека несёт в себе, на себе и собою отнюдь не одну только "внутреннюю" природу человека, не одно его "органическое тело".

Она несёт в себе, на себе и собою весь мiр во всех его измерениях и формах (иных мiров, кроме мiра человека, в действительности не существует), то есть несёт, производит, творит или порождает и изменяет все сущности, существующие в мiре и как мiр.

Это и есть всё "неорганическое тело" человека, то есть вся природа, внешняя человеку, которую человек, присваивая, утраивает, опредмечивая её как вне себя (предметы), так и в самом себе, в том числе и в своём сознании — во всём логосе своём, тем самым очеловечивая не только самого себя, но и весь мiр.

Однако производительная деятельность человека — это такая субстанция, которая отнюдь не несёт вечную и неизменную сущность человека, но производит = творит новое качество самое себя, а равно и своей сущности (человека), несущим которой она является.

Этим диалектически осуществляется исторический процесс снятия самоотчуждения человека, возвращения человека к самому себе.

Процесс возвращения человека к себе осуществляется не как процесс возвращения к животному. Этот процесс осуществляется именно как процесс сотворения человеком самого себя как себя (как человека).

Посредством этого своего самоосуществления человек становится и, наконец, возникает (этого ещё не произошло) как подлинно родовое существо, всецело и в полном объёме присваивающего и творящего (развивающего) всю свою человеческую природу вне кем бы то ни было извне полагаемых пределов.

Это и есть развитие человека как человека, которое и есть история — никакой иной истории, кроме развития человека как человека, в действительности нет.

Народы и все их органические члены (в конечном итоге — индивидуумы) — это особенные и единичные органы (члены) рода человеческого, его (человека) саморазвития как человека.

И башкиры — один из таких особенных органов человечества (человека), имеющий своё неповторимое (единичное) специфическое отличие от всех иных особенных органов человечества (человека), без которого человечество неполно, ущербно, как и без всякого другого особого народа, вносящего свой неповторимый и незаменимый вклад в становление человека человеком.

Василиев Владимир, 1-2 февраля 2022 года.