"Александр Алексеевич Тучков прожил короткую жизнь" - так или почти так начинается большинство статей об этом человеке. Фраза набила оскомину, но она констатирует факт - 26 августа 1812 года генералу Тучкову 4-му еще не исполнилось тридцати пяти.

Александр Тучков, тверской дворянин, командир лучшего пехотного полка Российской Императорской армии - Ревельского - пал смертью храбрых, ведя в последнюю атаку остатки своего полка у деревни Семеновское, в лоб атакуя передовые линии пехотных частей Даву и Нея и кавалерию Латур-Мобура, сумевших "пробить" главный узел обороны русской армии. Эта позиция вошла в историю под названием "Багратионовы флеши".

Большинство военных историков, до хрипоты спорящих о том, какие именно решения Наполеона стали в Бородинском сражении для французской армии роковыми, все же сходятся в одном - именно под Семеновским, куда император Франции бросил свои последние резервы, и решился исход битвы. Вновь, как и два месяца назад, ему не удалось достичь главной цели - окружить и разгромить армию противника. Линия обороны русской армии не была прорвана, и она получила возможность по окончании сражения отойти с позиций в полном порядке. Потери французов на этом узком (порядка 2,3 - 2,5 километра) участке составили не менее 20 тысяч человек, потери русской армии - до 23 тысяч.

Немногие уцелевшие в этом аду русские и французские офицеры свидетельствовали - ни до, ни после им не приходилось видеть столь жестокого сражения. "Сугробы трупов людей и коней" - так один из очевидцев описывает поле битвы.

Под Семеновским схлестнулись лучшие силы двух армий. Потеряв более половины личного состава, французы продолжали атаковать, а русские неизменно отвечали контратакой...

Чтобы хотя бы попытаться представить себе накал сражения, вспомним, чем был, по свидетельствам его участников, Ревельский полк, которым командовал Александр Тучков. "Никогда я не видел таких отличных полков, каковы были Низовский и Ревельский пехотные... Не только у Наполеона, но даже у Цезаря не было лучших воинов!" - такой отзыв дал о солдатах Тучкова прославившийся впоследствии писатель, издатель, лютый недруг Пушкина, а в ту пору офицер французской армии Фаддей Булгарин. Но даже этот "суперэлитный", как сказали бы сейчас, полк дрогнул и остановился, когда французские артиллеристы корпуса Нансути, сумев сконцентрировать на решающем участке до 70 орудий, открыли прямой огонь картечью по контратакующим русским частям. Тучков понимал - остановиться здесь, в 150 - 200 метрах от спешно развернутых и почти не прикрытых пехотой французских батарей, означает поражение и гибель.

Атакуем! "Ребята, вперед!"

Солдаты, которым стегало в лицо свинцовым дождем, задумались.

- Вы стоите? Я один пойду! - Тучков выхватил знамя Ревельского полка у раненого знаменосца, высоко поднял над собой. - И потери сделаем напрасными, и проку от нас не будет. Только вперед! На сближение! Атакуем!

- Ура-а-а! - солдаты ринулись за своим генералом, сшиблись с гренадерами Нея, одолели их и погнали по полю до самой рощицы, неистово работая штыком и прикладом. Французы были остановлены" - так описывает этот кульминационный момент сражения его очевидец - Федор Глинка.

Солдаты Тучкова удержали позицию и продвинулись вперед, вклинившись в линии французов. Но сам генерал в начале атаки был сражен ядром, попавшим в грудь. Его тело так и не было найдено. Несколько месяцев спустя супруга Александра Тучкова Маргарита Михайловна, урожденная княгиня Нарышкина, с помощью монахов расположенного неподалеку Лужецкого монастыря пыталась отыскать его. Увы, ей это не удалось...

Окрестные крестьяне и монахи захоронили останки павших и воздвигли крест над их общей могилой. Символической могилой генерала Тучкова. Впрочем, у этого простого памятника есть и еще одно значение. Он поставил своеобразную точку в затянувшейся на восемь лет дуэли русского офицера с императором Франции.

Знать врага намерения

Наполеона Бонапарта не без оснований считают полководцем выдающимся и где-то даже гениальным. Но гениальность его стратегических решений - в их простоте и очевидности. Очевидности в том числе и для противника.

Коронный ход Бонапарта - дать врагу генеральное сражение и в этом первом же сражении разгромить его. Ну а если уж, как в ходе Первой Итальянской кампании, получится разгромить врага по частям, то тогда вообще замечательно...

Строго говоря, этим вклад французского императора в военную науку и ограничивается. "Ввязаться в битву, а затем действовать по обстановке" - долгие годы этот подход срабатывал, и армии противников Наполеона терпели поражение за поражением. Но в России случился сбой. С вытекающими последствиями. Произошло это в первую очередь потому, что русское командование почти досконально знало планы врага. Данные об этих планах поступали от созданной во Франции за восемь лет до войны обширной разведывательной сети.

Принято считать, что разведывательную сеть, действовавшую в тогда еще "дружественной" Франции, развернул в 1809 - 1811 годы русский военный атташе, граф Александр Чернышов. Личностью он был действительно незаурядной - блестяще образованный, безрассудно храбрый, великолепный фехтовальщик (во всей русской армии ему не было равных в этом искусстве), кумир дам. Именно с последним, кстати, связана тверская страница биографии графа Чернышова. Дам он избирал преимущественно замужних, за чем неизбежно следовали вызовы на дуэль. Сколько их было, дам и дуэлей, точно неизвестно. Но даже государь-император, благоволивший своему личному адъютанту, периодически выходил из себя и грозил Александру Ивановичу Шлиссельбургской крепостью. После чего тот от греха подальше сбегал в Тверь или Старицу (если уж совсем провинился), где и пережидал в собственном доме монарший гнев. Такая вот тверская страница...

Назначенный в 1809 году помощником российского посланника в Париже, Чернышов имел одну главную задачу - своевременно поставлять сведения о военных приготовлениях Франции, перспектива войны с которой становилась все более очевидной. Репутация ловеласа и светского щеголя ему более чем пригодилась - молва приписывала ему романы с сестрами Наполеона Каролиной Неаполитанской и Полиной Боргезе, в домах новой и старой французской знати он был своим человеком. Информация текла рекой. Но фундамент самой успешной на то время разведывательной сети был заложен за пять лет до этого - русским посланником Убри и в первую очередь его помощником и адъютантом Александром Тучковым.

Оперативный псевдоним

Тучков пробыл в Париже всего чуть более восьми месяцев, затем попал под подозрение французской полиции и был выслан из страны как "нежелательный иностранец". Но за это краткое время он успел сделать немало. Именно им, как считается, был завербован высокопоставленный чиновник французского военного министерства, в течение восьми лет исправно поставлявший самую конфиденциальную информацию о военных планах Наполеона. Кто он был, в точности неизвестно, есть только его кличка, "оперативный псевдоним" - Мишель. Благодаря данным, переданным Мишелем, русское командование отказалось от первоначального плана дать французской армии ряд приграничных сражений и предпочло тактику изматывания противника. Что в конечном итоге и решило исход войны.

Великолепно образованный, знающий не только современные европейские языки, но также латынь и древнегреческий, "прогрессивно мыслящий" и в то же время "светский молодой человек" Александр Тучков достаточно долго не вызывал подозрений. Он заводил все новые и новые знакомства в среде промышленников и банкиров, среди высшего офицерства императорской армии. И именно в эти месяцы он понял - смертельное столкновение двух империй неизбежно. Вот выдержки из его дневника, записи, касающиеся Наполеона.

"...в одной руке ружье, в другой — веревка, и пушки на случай уже заряжены, свора угодливых исполнителей с цепи рвется. Всевластен, да только сам все больше и больше боится растущих обстоятельств. Самообожание его беспредельно и толкает на преступление за преступлением. Соседям Франции диктуется быть на страже".Удивительно точно для иностранца Тучков почувствовал - эпоха тотальных войн не только не закончена, она лишь начинается.

А так граф описывает настроения в Париже и Франции накануне провозглашения Наполеона императором: "Чума лести захватила Париж. Все человечески хорошее приписывают личности Бонапарта, а эта личность буквально поглощена постоянным обращением на самое себя. Политические, административные, военные, судебные установления — все под первого консула, ради его величия. При этаких порядках народ Франции освобождения не получит. С поклонений начинается рабство. Новые экономические построения Бонапарт производит на старом, уже миру известном, - войне, широкой войне. Держись, Европа! Потрясения грядут. Прав ли, покажет неотдаленная будущность".

Прав оказался Александр Алексеевич, тысячу раз прав. Впрочем, он и сам знал об этом уже тогда. Когда Тучков, вопреки своему дипломатическому статусу, был арестован французской полицией, его дневник (ведь говорил широко известный персонаж уже из другой эпохи: "Разведчикам нельзя писать даже коротких писем...") попал в руки новоиспеченному императору Франции. По воспоминаниям начальника полиции Савари, Наполеон прочел его (писал Тучков, как и все русские аристократы, на французском) и "...долго, молча ходил по кабинету, заложив руки за спину. Он отдал только распоряжение - выслать. И добавил: "Этот человек мой враг. Опасный враг".

Александр Тучков выслан из Франции, он личный враг императора. Его сопровождает лично Савари. И он же с дотошностью полицейского чиновника фиксирует в своих воспоминаниях последнюю фразу Тучкова, уже на границе: "Провидцев лучше не трогать. Главное обязательно сбудется, иначе зачем тратится воля лучших французов. Европа - Большая Франция - это так заманчиво!" В мемуарах Савари пишет: "Доклад был сделан мною в Опере. Весь вечер император молчал и был мрачен".

Так началась их дуэль. Для Александра Тучкова ее исходом стал подвиг на Бородинском поле и вечная слава, а Наполеону Бонапарту достались ссылка и забвение на острове Святой Елены.

Памятник и память. Эпилог

Вдова героя России - именно так наряду с Багратионом, Кутайсовым и своим братом Николаем, Тучковым1-м, она поименована в указе императора Александра. Маргарита Михайловна Тучкова (урожденная Нарышкина) посвятила свою жизнь монашескому служению и сохранению памяти павших в битве, решившей судьбу России. Стараниями супруги героя на Бородинском поле был создан сначала небольшой скит, а затем храм, посвященный иконе Спаса Нерукотворного - иконе Ревельского пехотного полка. На строительство храма император Александр I пожертвовал 10 тысяч рублей, и вскоре на его основе возник Спасо-Бородинский монастырь. А его брат и наследник Николай в 1839 году, открывая первый государственный памятник павшим героям, сказал Маргарите Михайловне (в иночестве Марии): "Вы нас предупредили, мы поставили здесь памятник чугунный, а вы - духовный".

Так генерал Александр Алексеевич Тучков, храбрый офицер, всегда шедший впереди своих солдат, дипломат, интеллектуал, человек, принесший Отчизне огромную пользу, обрел не только вечную славу, но и вечный покой.